 |
| Художник Н. Рерих. Поход князя Игоря |
Смотрите:
Роль цвета в "Слове о полку Игореве"
(Л. В. Соколова, статья "Цвет в "Слове"" // "Энциклопедия "Слова о полку Игореве" ". Т. 5. - 1995)
"Цвет занимает важное место в поэтической системе "Слова о полку Игореве". Представление о цвете автор дает, во-первых, прилагательными, обозначающими цвета: багряный, белый, бусый*, зеленый, серый, сизый**, черный, черленый. Бусый, серый и сизый — смешанные цвета, остальные — чистые, "локальные".
В роли определений, обозначающих цвет, в "Слове о полку Игореве" выступают также отпредметные прилагательные: серебряный, золотой, жемчужный, кровавый, которые прямо указывают на цвет только в переносном значении (кровавые зори, серебряные берега, струи реки, седина), а в других случаях — опосредованно.
Кровавые берега и кровавая река — это залитые кровью, а значит, красные от крови. "Серебряное" стружие — сделанное из серебра, но этот эпитет употреблен в ряду цветообозначающих прил.: белая хоругвь, черленая челка, черленый стяг, что делает и его цветообозначением.
Эпитет золотой (а также злаченый, златоверхий и т. п.) обозначает в "Слове о полку Игореве" "княжеский", так как золото — это княжеский атрибут. Но с ним связано через цвет понятие о ярком свете, подобном солнечному, в одном случае автор "подсказывает" это читателю: Всеволод "посвечивает" своим золотым шлемом.
Метафора "жемчужная душа" построена на сравнении чистой души князя, в одиночестве умирающего на поле битвы, с чистой, светлой, перламутровой белизной жемчуга. Интересно, что блеск "жемчужной" души не противопоставляется в "Слове" "мрачному" телу, а сочетается с блеском "золотого ожерелья" (гривна, знак княжеского достоинства) на шее князя.
Художественную функцию цвета в "Слове" исследователи связывают с оценочной характеристикой "положительный — отрицательный".
По мнению М. В. Пименовой, положительная оценка связана в "Слове" со светлыми тонами, а отрицательная — с темными. Ё. Накамура считает, что в "Слове" "свет и теплый колорит, то есть золотой и красный, представляют положительные ценности, а тьма и холодный колорит, то есть черный и синий, обозначают отрицательные ценности" ("Слово..." и "Повесть...". 1988. С. 89).
Схема Пименовой ошибочна в принципе, поскольку разделить хроматический цвет на светлые и темные невозможно: многие из них имеют как светлые, так и темные оттенки, например, красный, который исследовательница относит, как и багряный, к светлым тонам.
Попытка Накамуры связать теплый колорит с положительной оценкой, а холодный — с отрицательной непродуктивна, поскольку верна лишь по отношению к названным исследователем цвету. В эту схему не укладываются зеленый, серебряный, сизый, серый, относящиеся к "холодным" цветам, но связанные с положительной оценкой.
XX
Сводить цветовую палитру "Слова". к простому противопоставлению их как светлых и темных или теплых и холодных — значит обеднять художественное значение цвета в "Слове".
Каждый цвет в слове важен сам по себе и имеет свое значение, закрепленное за ним в символической системе традиционной народной культуры.
В частности, цвет — один из элементов, при помощи которых создается языческая модель мироустройства. Каждая из космических сфер имеет "свой" цвет: небесная область богов — белого цвета, земная область людей, мир жизни — красного цвета (природный мир Земли символизировал зеленый цвет), нижний мир делился на водные глубины — синего цвета, и подземный мир, преисподнюю — черного цвета. Не случайно поэтому обитающая в нижнем мире "нечистая сила" — синего и черного цвета. Это представление нашло отражение и в христианской литературе. В Житии Прокопия Устюжского, например, "темные силы демонов" "видением черны и сини".
Цветовая символика была усвоена византийской культурой, в которой, по словам В. В. Бычкова, пурпурный — цвет божественного и императорского достоинства; красный — цвет пламенности, огня, как карающего, так и очищающего, это цвет "животворного тепла", а следовательно, символ жизни, он же — и цвет крови; белый часто противостоит красному, как символ божественного света. Со времен античности белый цвет имел значение чистоты и святости, отрешенности от мирского (цветного), устремленности к духовной простоте и возвышенности; черный цвет в противоположность белому воспринимался как знак конца, смерти. В иконописи только глубины пещеры — символа могилы, ада — закрашивались черной краской; зеленый цвет символизировал юность, цветение. Это типично земной цвет; он противостоит в изображениях небесным и "царственным" цвет — пурпурному, золотому; синий и голубой воспринимались в византийском мире как символы трансцендентного мира.
В "Слове о полку Игореве" одни и те же цветовые эпитеты используются и как простое цветообозначение, и с символическим подтекстом. Художественные функции цветовых эпитетов в "Слове" различны.
Стремясь резче противопоставить русских и половцев как "своих" и "чужих", автор "Слова" вводит это противопоставление в систему мифологических оппозиций свет — тьма, солнце — тучи, земля — море, земля — поле и т. д. Этому противопоставлению служит также оппозиция черленого (красного) — синего (соответствующая оппозиции земля — море) и золотого — черного (соответствующая оппозиции солнце — тучи).
Эпитет "красный" как обозначение цвета употребляется с XVI в., до этого он означал "красивый". Красный цвет по-древнерусски "черленый" или "червленый", маркирующий в мифологии мир людей, мир жизни, в "Слове" связан с русскими (их щиты четыре раза названы "черлеными").
Синий цвет, маркирующий в мифологии мир "синего моря", подчеркнуто связан с половцами, которые живут "у синего моря", "на синем Дону". Из всех рек, упомянутых в "Слове", только Дон, половецкая, враждебная для русских река, характеризуется, как и в фольклоре эпитетом "синий".
Напомню, что постоянный фольклорный эпитет Дуная, главной славянской реки, — "белый". Интересно также, что синий цвет связан с "мертвой" водой, а белый — с "живой". Загадочные "синии молнии" и "синее вино" также имеют символический смысл в "Слове" и соотносятся с половцами.
В "Слове". эпитет "синий" подчеркнуто связан с половцами и несет негативный смысл, в том числе и в выражении "синии молнии", которое употреблено в символическом значении. Черные тучи, идущие с моря, — это полчища половцев, надвигающихся на русских, а синие молнии — это сверкающие половецкие сабли.
"Синее вино" можно понимать как темное, мутное вино. Но кроме того, вино в "Слове" — символ крови. Кровавое (это пояснение символа и одновременно указание на ярко-красный цвет) вино — это кровь русских. Синее же вино — это кровь половцев, символически связанных с синим цветом. Кровавое (красное) и синее вино заменяет, точнее, подменяет, в "Слове" естественное и традиционное для фольклора светлое "зелено вино" (по аналогии с "зелен виноград").
Оппозиция солнце — тучи реализуется в "Слове" и как оппозиция золотого и черного цвета. Золото есть образ света, оно символизирует свет солнца и в связи с этим является атрибутом русских князей. Солнце, золото, рус. князья — все они излучают свет: солнце "светлое" и "тресветлое", "посвечивает" золотой шлем Всеволода, как и др. золотые и позолоченные предметы, Игорь — "свет светлый" и т. д.
Тучи же, хотящие "прикрыть" четырех князей-солнц, и паполома, покрывающая, словно тучи, солнце-князя во Сне Святослава, — черные. Золотой цвет был "носителем света" и в византийской живописи.
Вероятно, можно говорить также о скрытой цветовой оппозиции в "Слове о полку Игореве" черного ворона (символ врагов-половцев) и сокола (символ князей), постоянный эпитет которого в фольклоре — "ясный", т. е. светлый.
Идею света несет в "Слове", помимо золотого и жемчужно-белого, еще и багряный цвет — пурпуровый, менее густой, чем червленый, алее, самый яркий и чистый красный цвет (Даль В. И. "Толковый словарь живого великорусского языка"). Багряными названы два погасших столпа, символизирующие двух младших русских князей, участвовавших в битве, — Святослава Рыльского и Владимира Путивльского (Игорь и Всеволод названы солнцами). Автор точен в цветообозначении: световые столбы северного сияния в областных наречиях так и называют — "багрецы".
Прилагательное "белый" не имеет в "Слове" символического значения, в отличие от устной народной словесности и книжной христианской литературы, где он, наряду с черным, является наиболее распространенным, по словам А. М. Панченко, цветом, символически уподобленным свету и выражающим идею святости. В "Слове" "белый" встречается всего два раза как простое цветообозначение: "бѣлая хорюговь", "бѣлымъ гоголемъ". Вероятно, это объясняется тем, что основную роль "светоносного" цвета в "Слове" выполняет прилагательное "золотой".
Прилагательное бусовый — босувый — босый восходит, по мнению Н. А. Баскакова, к тюркскому слову. Баскаков приводит следующие значения этого слова: серый, сизый, сивый, дымчатый, беловатый, белый, бледный (см.: Виноградова. Словарь. Л., 1984. Вып. 6. С. 205). В "Слове о полку Игореве" это слово употреблено три раза в трех разных формах: "босуви врани", "бусово время" (по мнению некоторых исследователей, "бусово" здесь — притяж. прил. от имени Бооз), "босый волк".
Из многочисленыых значений, приписываемых словам бусовый — босувый — босый, можно сделать вывод, что они обозначали, как и в тюркских языках, серый цвет с различными оттенками: темно-серый (свинцовый), серо-синий и серо-голубой (сизый), серо-дымчатый, серо-беловатый, серо-коричневатый (бурый) и др., а также такую двухцветную окраску шерсти, оперения, когда один из цветов был различных оттенков серого цвета. По значению тюркизм "бусый" совпадал со словом "чалый" (см.: Даль В. И. "Толковый словарь").
В "Слове" рассматриваемое слово в разных случаях имеет разный смысл. "Босый волк" — это волк с серо-беловатой, после весенней линьки, летней шерстью (Игорь бежит из плена летом, поэтому сравнивается не с серым, а с босым волком). "Босуви врани" — это серые воро́ны с черной окраской головы, горла, крыльев, хвоста, клюва и ног (т. е. серо-черные). "Бусово время" — это, вероятно, в переносном значении — темно-серое, мрачное время.
Исследователи давно обратили внимание на то, что "босуви врани" Сна Святослава перекликаются с выражением "время бусово" в речи бояр, толкующих сон. Злорадствующие по поводу поражения русских готские "красные девы" предстают во Сне Святослава как каркающие серые вороны: они воспевают мрачное темное время, когда черные тучи половцев прикрыли на Каяле всех четырех князей-солнц, когда тьма одолела свет. Как видим, слово "бусый" в обоих этих случаях входит, наряду с черным и синим, в семантико-символическое поле тьмы, противопоставленной в "Слове" свету.
Готские девы (готы — соседи половцев, сочувствующие им) не случайно поют на берегу "синего моря". Возможно, следует учитывать и то, что серый, по словам А. Н. Веселовского, символизировал злобу.
В некоторых случаях автор использует, по определению Пименовой, "нагнетание" мрачных, темных цветов, например, в символическом описании надвигающихся половецких войск (черные тучи, синии молнии, кровавые, т. е. зловещие, зори), в Сне Святослава (черная паполома, синее вино, синее море, "босуви врани", "время бусово").
Им противопоставлены радостные, светлые картины: картина первого, удачного для русских, боя, где описание трофейного знамени, преподнесенного Игорю, построено на красном, белом, серебряном цветах; картина возвращения Игоря на родину: Донец стелет Игорю зеленую траву (сравните в других описаниях: кровавая трава, зеленая паполома) на своих серебряных от росы берегах (сравните в других описаниях: темный берег реки Стугны, "затворившей" Ростислава, кровавые берега Немиги), одевает его теплыми туманами под сенью зеленого дерева (сравните в других описаниях: деревья листву "сронили" в знак печали).
По мнению Панченко, постоянные эпитеты, образующие вместе с определяемым словом идиоматическое выражение, сращение, не содержат указания на цвет: "Когда в „Слове о полку Игореве“ говорится о черном вороне или сером волке, то, видимо, было бы опрометчиво придавать цвету какое-либо значение. Ни автор, ни читатель не осознавали это как нечто серое или черное. Это — символы и только, некие синкретические представления, где цвет был переживанием, уже чувственно недейственным". К такого же рода словосочетаниям исследователь относит "синее море", "зеленое древо".
На наш взгляд, это не совсем так. Автор "Слова" заставляет звучать свежо стершиеся, казалось бы, эпитеты. Рядом с "сизым орлом" назван "серый волк", что побуждает обратить внимание на разные оттенки серого цвета. "Серый волк" в свою очередь невольно сравнивается с "босым волком". "Зелена трава" противопоставлена "кровавой траве", что также обновляет постоянный эпитет. То же самое с "черным вороном" и "синим морем", "увидеть" цвет которых помогает символическое значение этих цветов в "Слове о полку Игореве".
"Слово о полку Игореве" свидетельствует не только о том, каким тонким было восприятие цвета у древнерусского человека, как богата была цветовая палитра, насколько разработана была цветовая терминология и символика, но и о виртуозном использовании цвета автором "Слова" в художественных целях."
(Л. В. Соколова, статья "Цвет в "Слове"" // "Энциклопедия "Слова о полку Игореве" ". Т. 5. - 1995)
Это были материалы о роли и значения цвета в "Слове о полку Игореве" - выдающемся памятнике древнерусской литературы.
Смотрите: Все материалы по "Слову о полку Игореве"
1 Комментарии