 |
| "Руслан и Людмила". Иллюстрация А. П. Могилевского |
Поэма "Руслан и Людмила" является одним из самых известных произведений выдающегося русского поэта А. С. Пушкина.
Смотрите:
Все материалы по поэме "Руслан и Людмила"
Все материалы по поэме "Руслан и Людмила"
Анализ поэмы "Руслан и Людмила" Пушкина
А. Л. Слонимский:
"Пушкину было двадцать лет, когда он окончил свою поэму "Руслан и Людмила". <...> Поэма имела успех необыкновенный. <...> Молодежь была в восторге от пушкинской поэмы. За Пушкиными установилось прозванье "певца Людмилы и Руслана". В дворянскую литературу влилась вместе с пушкинской поэмой свежая струя народной поэзии. <...>
Сказки причудливо сплетались в пушкинской поэме с былинами, образуя гармоническое целое, объединенное общей мыслью. Добрые и злые волшебники, похищение красавицы Людмилы, шапка-невидимка, живая голова великана, меч-кладенец, воскрешение Руслана при помощи мертвой и живой воды, волшебное кольцо, пробуждающее Людмилу от очарованного сна, – все это пришло из сказок и было переработано творческой фантазией поэта.
В то же время Руслан – типичный богатырь из русских былин. Подвиг Руслана, рассеявшего в один миг полчища осаждающих Киев печенегов... живо напоминает подвиги Ильи Муромца... Былины обычно начинаются с описания происходящего у князя Владимира "пира-пированьица"; такое же начало мы видим и в поэме Пушкина. Он с сочувствием рисует Владимира Красное Солнышко...
Но поэт сохраняет тот оттенок иронии, с каким Владимира изображают былины. Былинный Владимир радушен, гостеприимен, но он же и своенравен, порой несправедлив, а в минуту опасности – беспомощен. Таков же и пушкинский Владимир. Он несправедливо гневается на Руслана за то, что он не сумел "сберечь жены своей", и нарушает данное ему слово, обещая руку Людмилы тому, кто ее отыщет. Когда на Киев нападают печенеги, князь Владимир не принимает никакого участия в защите города, полагаясь на богатырей, и стоит уныло... В былинном Владимире черты князя древних времен смешиваются с чертами царей более позднего времени, отразившимися особенно ярко в сказках, где цари всегда изображаются в ироническом свете. Это смешение чувствуется и у Пушкина. <...>
Кроме сказочно-былинного содержания поэмы, новостью был и самый ее язык – свободный, простой, близкий к живому народному языку. <...>
Пушкинская поэма изобилует такого рода народными выражениями. <...> Никто до Пушкина не умел так хорошо владеть нарожной речью.
Если именно эта народная сторона и обеспечила успех "Руслана и Людмилы" в передовых кругах общества, то среди литературных староверов, сторонников изысканной дворянской литературы, она вызвала негодование. <...>
Поэма Пушкина, основанная на сказках и былинах, была, однако, совсем не подражанием, а совершенно самостоятельным произведением, отражавшим и пылкую, свободолюбивую личность автора и современную историческую эпоху. Даже уносясь на "крыльях вымысла", поэт... не забывал о земле. Русская действительность постоянно напоминала о себе, прорываясь сквозь фантастическую ткань рассказа и сказываясь в отступлениях – то лирических, то иронических. Автор все время присутствует в своем произведении, как это было потом и в "Евгении Онегине".
Поэма Пушкина вся проникнута высоким патриотическим чувством. Она замыкает ряд его патриотических лицейских стихотворений, вызванный Отечественной войной 1812 года. <...>
По замыслу поэта "Руслан и Людмила" – героическая поэма, подводящая итоги патриотическим настроениям 1812 года. В образе Руслана... намечены черты русского народного характера, столь ярко проявившиеся в 1812 году: спокойное мужество, решительность, находчивость и вместе с тем терпение в бедствиях, великодушие к побежденному врагу, доверчивость. Победа Руслана над Черномором изображается как торжество "русской силы". <...>
"Преданья славы и любви" – вот основной предмет поэмы, по собственному определению Пушкина.
Годы, когда Пушкин писал "Руслана и Людмилу", были временем развития дворянского революционного движения и возникновения тайного общества декабристов. Революционные симпатии поэта не могли так или иначе не отразиться и в его сказочно-былинной поэме... Вся поэма представляет собой картину борьбы с "кознями вероломства"... <...>
Торжество правды над коварством, злобой и насилием составляет глубоко гуманистическую мысль поэмы. Общий светлый, мужественный, радостный тон поэмы, мысль о неминуемой победе правды, убеждение, что смелость, твердость и самоотвержение в конце концов преодолеют все препятствия – все это, несомненно, связано с боевыми настроениями эпохи, со светлыми надеждами на освобождение отчизны от самодержавия. <...>
Из народных сказок и былин Пушкин извлек то, что должно было найти живой отклик в сердцах декабристов и всех передовых его современников.
До Пушкина поэмы серьезного содержания обычно писались тяжелыми, тягучим, так называемым "александрийским стихом", с однообразными парными рифмами. <...> Плавный, музыкальный стих "Руслана и Людмилы", не стесненный правильным чередованием рифм, отражавший малейшие душевные движения, дополняет очарование поэмы. <...>
Пушкин имел полное право сказать, что взял свою "сказку", как он называл "Руслана и Людмилу", из того сказочного мира, где "русский дух", где "Русью пахнет". <...>
Эта "сказка" совершила огромное дело. Она открыла народной поэзии доступ в большую литературу, внесла в нее новую, живую струю и сблизила литературу общественных верхов с языком и чувствами народа."
(А. Л. Слонимский, статья-послесловие "О поэме "Руслан и Людмила", книга "Руслан и Людмила", 1969 г.)
Сказки причудливо сплетались в пушкинской поэме с былинами, образуя гармоническое целое, объединенное общей мыслью. Добрые и злые волшебники, похищение красавицы Людмилы, шапка-невидимка, живая голова великана, меч-кладенец, воскрешение Руслана при помощи мертвой и живой воды, волшебное кольцо, пробуждающее Людмилу от очарованного сна, – все это пришло из сказок и было переработано творческой фантазией поэта.
В то же время Руслан – типичный богатырь из русских былин. Подвиг Руслана, рассеявшего в один миг полчища осаждающих Киев печенегов... живо напоминает подвиги Ильи Муромца... Былины обычно начинаются с описания происходящего у князя Владимира "пира-пированьица"; такое же начало мы видим и в поэме Пушкина. Он с сочувствием рисует Владимира Красное Солнышко...
Но поэт сохраняет тот оттенок иронии, с каким Владимира изображают былины. Былинный Владимир радушен, гостеприимен, но он же и своенравен, порой несправедлив, а в минуту опасности – беспомощен. Таков же и пушкинский Владимир. Он несправедливо гневается на Руслана за то, что он не сумел "сберечь жены своей", и нарушает данное ему слово, обещая руку Людмилы тому, кто ее отыщет. Когда на Киев нападают печенеги, князь Владимир не принимает никакого участия в защите города, полагаясь на богатырей, и стоит уныло... В былинном Владимире черты князя древних времен смешиваются с чертами царей более позднего времени, отразившимися особенно ярко в сказках, где цари всегда изображаются в ироническом свете. Это смешение чувствуется и у Пушкина. <...>
Кроме сказочно-былинного содержания поэмы, новостью был и самый ее язык – свободный, простой, близкий к живому народному языку. <...>
Пушкинская поэма изобилует такого рода народными выражениями. <...> Никто до Пушкина не умел так хорошо владеть нарожной речью.
Если именно эта народная сторона и обеспечила успех "Руслана и Людмилы" в передовых кругах общества, то среди литературных староверов, сторонников изысканной дворянской литературы, она вызвала негодование. <...>
Поэма Пушкина, основанная на сказках и былинах, была, однако, совсем не подражанием, а совершенно самостоятельным произведением, отражавшим и пылкую, свободолюбивую личность автора и современную историческую эпоху. Даже уносясь на "крыльях вымысла", поэт... не забывал о земле. Русская действительность постоянно напоминала о себе, прорываясь сквозь фантастическую ткань рассказа и сказываясь в отступлениях – то лирических, то иронических. Автор все время присутствует в своем произведении, как это было потом и в "Евгении Онегине".
Поэма Пушкина вся проникнута высоким патриотическим чувством. Она замыкает ряд его патриотических лицейских стихотворений, вызванный Отечественной войной 1812 года. <...>
По замыслу поэта "Руслан и Людмила" – героическая поэма, подводящая итоги патриотическим настроениям 1812 года. В образе Руслана... намечены черты русского народного характера, столь ярко проявившиеся в 1812 году: спокойное мужество, решительность, находчивость и вместе с тем терпение в бедствиях, великодушие к побежденному врагу, доверчивость. Победа Руслана над Черномором изображается как торжество "русской силы". <...>
"Преданья славы и любви" – вот основной предмет поэмы, по собственному определению Пушкина.
Годы, когда Пушкин писал "Руслана и Людмилу", были временем развития дворянского революционного движения и возникновения тайного общества декабристов. Революционные симпатии поэта не могли так или иначе не отразиться и в его сказочно-былинной поэме... Вся поэма представляет собой картину борьбы с "кознями вероломства"... <...>
Торжество правды над коварством, злобой и насилием составляет глубоко гуманистическую мысль поэмы. Общий светлый, мужественный, радостный тон поэмы, мысль о неминуемой победе правды, убеждение, что смелость, твердость и самоотвержение в конце концов преодолеют все препятствия – все это, несомненно, связано с боевыми настроениями эпохи, со светлыми надеждами на освобождение отчизны от самодержавия. <...>
Из народных сказок и былин Пушкин извлек то, что должно было найти живой отклик в сердцах декабристов и всех передовых его современников.
До Пушкина поэмы серьезного содержания обычно писались тяжелыми, тягучим, так называемым "александрийским стихом", с однообразными парными рифмами. <...> Плавный, музыкальный стих "Руслана и Людмилы", не стесненный правильным чередованием рифм, отражавший малейшие душевные движения, дополняет очарование поэмы. <...>
Пушкин имел полное право сказать, что взял свою "сказку", как он называл "Руслана и Людмилу", из того сказочного мира, где "русский дух", где "Русью пахнет". <...>
Эта "сказка" совершила огромное дело. Она открыла народной поэзии доступ в большую литературу, внесла в нее новую, живую струю и сблизила литературу общественных верхов с языком и чувствами народа."
(А. Л. Слонимский, статья-послесловие "О поэме "Руслан и Людмила", книга "Руслан и Людмила", 1969 г.)
Из журнала "Галатея", 1839 г.:
"Руслан и Людмила", по нашему мнению, одно из лучших поэтических произведений Пушкина, – это прелестный, вечно свежий, вечно душистый цветок в нашей поэзии. В этом создании наш поэт почти в первый раз заговорил языком развязным, свободным, текучим, звонким, гармоническим... <...>
Действие в этой поэме истинно художественное; оно не запутано, просто, поэтически естественно и мастерски оживленно, расцвечено разнообразием, мастерски сосредоточенным в единстве...
Людмила похищена Черномором. Здесь начинается действие поэмы; Руслан отправляется искать своей супруги. Дорогой он освобождается от двух соперников, от Рогдая, которого победил на поединке, от Ратмира, который, влюбившись в пастушку, забыл про Людмилу. Покровительствуемый волшебником Финном, он отыскивает Черномора, лишает его силы волшебства, и едет со своею Людмилой в обратный путь. Но тут встречается новое препятствие: Фарлаф, третий соперник, руководимый Наиною, убивает его. Казалось бы, все кончилось, и цель осталась бы недостигнутою; но Финн вспрыскивает Руслана мертвою и живою водою, – и Руслан снова на коне – с карлом за плечами; он приезжает в Киев, разбивает печенегов, является в княжеских палатах, пробуждает волшебным кольцом долго спавшую Людмилу... <...>
Характеры в "Руслан и Людмила" определенны, индивидуальны и развиты, сколько позволял объем поэмы; нельзя сказать, что каждый из них резко обрисован, но этого нельзя строго требовать от нашего поэта, – он почти первый у нас выступил на эпическое поприще и, к чести его должно сказать, первый вывел на сцену к "Руслану и Людмиле" людей, а не тени. Эпические характеры, в каком бы то ни было государстве, образуются веками и переходят из поколения в поколение, из поэмы в поэму. <...>
Заслуги Пушкина в отечественной словесности велики, но они были бы еще больше, значительнее, если бы, не поддаваясь чуждому влиянию, он остался верным первому своему направлению...
Форма "Руслана и Людмилы" чисто ариостовская, самая приличная для живого рассказа, для обрисовки событий полуважных, полусмешных. Она заимствована итальянцами у арабов – это снимок с "Тысячи и одной ночи". Здесь поэт не связан условиями так называемых классических поэм; он, говоря собственно, не поет, а рассказывает. Так и должно быть, – время древнего эпоса прошла невозвратно; цель его была религиозная и политическая, цель новейшего эпоса – просто забава воображения, отдых ума, утомленного так называемою положительностью. <...>
Одно только показалось нам странным: Пушкин пересказывает сказку кота, а между тем в некоторых отступлениях сам является на сцену и говорит от своего лица... <...>
...Даже если это большая погрешность, то она искупается великими красотами изложения, очаровательным слогом, этим чудесным колоритом Рафаэлевых картин. Жаль только, что Пушкин, принадлежавший прежде к школе пюризма, позволил иногда себе небрежности в слоге, оттого во многих местах нет единства тона, колорита. Неприятно встречать у него некоторые усечения, которые в легкой поэзии отзываются жесткостью в слухе; еще неприятнее видеть вместе со словами чисто русскими, взятыми из обыкновенного общественного быта, слова церковно-славянские... <...>
Есть в "Руслане и Людмиле" и другого рода погрешности, погрешности против слога, есть прозаические стихи...
...["Руслан и Людмила"] это один из прелестнейших цветков в цветнике нашей поэзии."
(неизвестный автор, журнал "Галатея", 1839 г., часть 3-я, №№19, 20)
Это были материалы с анализом поэмы "Руслан и Людмила" А. С. Пушкина, разбор сути, смысла, идеи, особенностей произведения.
Действие в этой поэме истинно художественное; оно не запутано, просто, поэтически естественно и мастерски оживленно, расцвечено разнообразием, мастерски сосредоточенным в единстве...
Людмила похищена Черномором. Здесь начинается действие поэмы; Руслан отправляется искать своей супруги. Дорогой он освобождается от двух соперников, от Рогдая, которого победил на поединке, от Ратмира, который, влюбившись в пастушку, забыл про Людмилу. Покровительствуемый волшебником Финном, он отыскивает Черномора, лишает его силы волшебства, и едет со своею Людмилой в обратный путь. Но тут встречается новое препятствие: Фарлаф, третий соперник, руководимый Наиною, убивает его. Казалось бы, все кончилось, и цель осталась бы недостигнутою; но Финн вспрыскивает Руслана мертвою и живою водою, – и Руслан снова на коне – с карлом за плечами; он приезжает в Киев, разбивает печенегов, является в княжеских палатах, пробуждает волшебным кольцом долго спавшую Людмилу... <...>
Характеры в "Руслан и Людмила" определенны, индивидуальны и развиты, сколько позволял объем поэмы; нельзя сказать, что каждый из них резко обрисован, но этого нельзя строго требовать от нашего поэта, – он почти первый у нас выступил на эпическое поприще и, к чести его должно сказать, первый вывел на сцену к "Руслану и Людмиле" людей, а не тени. Эпические характеры, в каком бы то ни было государстве, образуются веками и переходят из поколения в поколение, из поэмы в поэму. <...>
Заслуги Пушкина в отечественной словесности велики, но они были бы еще больше, значительнее, если бы, не поддаваясь чуждому влиянию, он остался верным первому своему направлению...
Форма "Руслана и Людмилы" чисто ариостовская, самая приличная для живого рассказа, для обрисовки событий полуважных, полусмешных. Она заимствована итальянцами у арабов – это снимок с "Тысячи и одной ночи". Здесь поэт не связан условиями так называемых классических поэм; он, говоря собственно, не поет, а рассказывает. Так и должно быть, – время древнего эпоса прошла невозвратно; цель его была религиозная и политическая, цель новейшего эпоса – просто забава воображения, отдых ума, утомленного так называемою положительностью. <...>
Одно только показалось нам странным: Пушкин пересказывает сказку кота, а между тем в некоторых отступлениях сам является на сцену и говорит от своего лица... <...>
...Даже если это большая погрешность, то она искупается великими красотами изложения, очаровательным слогом, этим чудесным колоритом Рафаэлевых картин. Жаль только, что Пушкин, принадлежавший прежде к школе пюризма, позволил иногда себе небрежности в слоге, оттого во многих местах нет единства тона, колорита. Неприятно встречать у него некоторые усечения, которые в легкой поэзии отзываются жесткостью в слухе; еще неприятнее видеть вместе со словами чисто русскими, взятыми из обыкновенного общественного быта, слова церковно-славянские... <...>
Есть в "Руслане и Людмиле" и другого рода погрешности, погрешности против слога, есть прозаические стихи...
...["Руслан и Людмила"] это один из прелестнейших цветков в цветнике нашей поэзии."
(неизвестный автор, журнал "Галатея", 1839 г., часть 3-я, №№19, 20)
Это были материалы с анализом поэмы "Руслан и Людмила" А. С. Пушкина, разбор сути, смысла, идеи, особенностей произведения.
3 Комментарии